Анну из онкологического отделения забирала двоюродная сестра Джулия. Джулия — успешная художница. Открытая, добрая и веселая, она никогда не увиливает и ничего не скрывает. Поэтому, когда она вела Анну к машине, поддерживая под руку, сразу сказала:
– Анна, там это… в общем, твой Марко с какой-то другой живет, но не переживай. Есть, где жить. Я тебя не оставлю, чем смогу — помогу.
Анна после операции и нескольких курсов химии шла лысая, худая и бледная, и думала: как по классике, в этот момент положено упасть в обморок, заплакать, рвать на себе волосы, но волос уже и так нет.
Можно, конечно, изобразить обморок и упасть прямо в лужу, но жалко было белое пальто Джулии, которое она на неё надела, потому что осень уже и холодно.
В машине было тепло, но Джулия закутала сестру в меховое покрывало, пристегнула ремнем и повезла в новую жизнь. По дороге, Джулия объяснила Анне:
– Дом купила для себя два года назад. Думала летом там жить и рисовать, но побыла и поняла – это не моё. Привыкла к удобствам, огромным магазинам, многолюдности.
Не выношу тишину. Я вчера была в доме, отопление работает, вода течёт, остальное сама. Магазинчик есть продуктовый, но я тебе все привезла. Буду приезжать.
Во дворе сидела большая рыжая собака. Оживленно маша пушистым хвостом, она подбежала к Анне и уткнулась носом в её колени. Анна погладила лохматую рыжую голову и вопросительно посмотрела на Джулию.
– Анна, я его из приюта вчера забрала. Тебе же нужен друг. Ну как ты тут одна будешь? Не волнуйся, я купила ему корм, на месяц хватит. Вдвоем-то веселее. Его зовут Джино.
В уютном двухэтажном домике было тепло. В середине столовой стояли коробки с консервами, крупой, макаронами, мукой, печеньем.
– Сама разберешь, зато будешь знать, где что лежит. Холодильник полон. В шкафу найдёшь одежду на все сезоны, размер у нас один. Давай, Анна, чаю попьем, и я поеду.
Надев пальто, Джулия подошла к Анне и попыталась заглянуть ей в глаза. Но Анна отводила взгляд в сторону.
– Анна, эта собака три года сидела в клетке. Её никто не брал, она большая и немолодая уже. Я всё понимаю: тебе тяжело, плохо, но у тебя есть я. А у собаки будешь ты. Надо же за что-то держаться, чтобы вернуться к жизни. На Марко ну и забудь.
Всё будет хорошо. И ещё — это твой дом, я оформила на тебя, и участок, и дом. Документы в спальне, деньги тоже. Анна, давай будем жить! Приеду через неделю, звони, если что.
Джулия поцеловала Анну и уехала…
Уже стемнело. Анна сидела в кресле, поджав ноги и уткнув лицо в колени. Сначала рыдала, потом сама себе рассказывала, как она несчастна, потом ругала Джулию за то, что та ей тут собаку навязала. Вот лягу и умру, жить сил нет. А собака? Жалко. Надо хоть покормить.
Анна надела куртку, посмотрела в зеркало на свою лысую голову и, со словами: «Пугать собаку не будем, она тут ни при чем», — надела шапку. Нашла корм, насыпала в миску и вышла на улицу.
Джино, съев корм, вылизал миску, потом слизал с лица Анны солёные слёзы, лёг рядом на ступеньку крыльца и положил голову ей на колени.
На ночном темном небе, вокруг яркой круглой Луны, появлялись звезды, всё больше и больше. Анна нашла созвездие Большой Медведицы, улыбнулась ей и послала воздушный поцелуй. Потом обняла собаку и сказала:
– Ладно, Джино, завтра тебе нормальную кашу сварю. С мясом.
Всю неделю, видя себя по утрам в зеркало, Анна вздрагивала и говорила:
– Виолетта…
И нет-нет, да приходила мысль: а может, ну её, эту жизнь. Кому я нужна? Но тут взгляд останавливался на Джино, уютно свернувшемся на своей лежанке у камина, и Анна решала: ладно, ещё немного поживу.
Определяющую точку в этом вопросе для Анны поставила приехавшая через неделю, как и обещала, Джулия. Зашла с коробкой в руках, положила её на диван, сказав:
– Ну, Анна, ну, куда их девать? Кошка бездомная, представляешь, в подъезде родила, а им же холодно! Я и корм привезла…
В коробке лежала тощая рыжая кошка, обняв лапами двух крошечных котят. Вечером Джулия уезжала. Постояла у порога, помолчала, потом вытащила из кармана пальто листочек и протянула сестре:
– Анна, здесь это… Марко спрашивал, где ты. Я не сказала. Здесь его новый номер телефона. Тебе решать.
Анна проводила Джулию до машины, помахала ей вслед и вернулась в дом. Погладила кошку:
– Будешь Муркой. Сейчас налью молока. Всё будет хорошо.
Проходя мимо камина, бросила листочек в огонь.