Ваську выгнали. Снова. Уже в третий раз за его недолгую жизнь. Не везло ему, что поделать.
Ему всего год исполнился, а уже из трёх семей выставили. Ну как выставили. Сначала передавали из рук в руки. А потом
Потом просто вынесли во двор, отошли подальше от дома. Опустили в мусорный бак и убежали. Чтобы он не смог найти дорогу назад. А он и не искал.
Он всё понял. Сразу понял. По выражению лица мужчины. Жена его очень расстроилась, когда Васька поцарапал новый кожаный диван.
Очень дорогой. Она и вынесла приговор. А муж? Что муж? Он всегда со всем соглашался.
Взял под мышку годовалого кота и пошёл к мусорному контейнеру в соседнем дворе.
Васька даже не побежал за ним. Нет, не побежал. Он видел приговор в его глазах и понимал.
Всё бесполезно. Хоть бы попрощался по-человечески. Погладил напоследок. Попросил прощения. А так
Как-то не по-людски получилось. Будто ведро с мусором вывалил.
Васька вздохнул и попытался найти в отходах что-то съедобное, перекусив кусочками старой курицы. Выбрался и сел рядом с большим зелёным баком. Стал смотреть на солнце.
Щурился, но не отворачивался. От этого большого светлого круга шло тепло. И ему это нравилось.
Это были последние солнечные лучи. Лучи лета, осени, зимы. Лёгкое потепление. И корочка льда растаяла.
А в душе Васьки застыла.
Вечер и ночь выдались холодными. После заката ветер и мороз взялись за своё.
Рыжий кот замерзал. Он не знал, куда идти и где прятаться, поэтому
Нашёл большую кучу пожухлых, рыжих листьев и забрался в них. Свернулся клубком. Сначала было очень холодно, и он дрожал, но потом
Потом, когда от ветра с мокрой ледяной крошкой его рыжая шёрстка окоченела, ему почему-то стало теплее, и дрожь прошла. Какой-то голос в глубине шептал добрые слова.
Те, что убаюкивали его и предлагали закрыть глаза, забыть про все обиды и несчастья.
«Свернись ещё и спи. Спи, спи, спи». Он чувствовал тепло.
Тепло разливалось по его окоченевшему тельцу.
Это так просто. Нужно только сдаться, и всё пройдёт. И наступит покой и вечность. Уйдут обиды и горести.
Васька в последний раз вздохнул и согласился. А зачем бороться? Ради чего?
Ведь завтра его ждёт тот же холод и голод. И то же желание закрыть глаза и больше, никогда, никогда не открывать их.
Фонари на улице вспыхнули сначала там, вдалеке. И Васька в последний раз взглянул на них. Он часто смотрел на их свет из своего окна. Рыжий кот впитал в себя этот свет в последний раз, и его глаза вспыхнули в темноте, что угасала.
Этот последний огонёк и привлёк внимание маленькой рыжей девочки. Она шла домой с папой. Дёрнула его за рукав.
Там, сказала она, там в листьях кто-то есть.
Никого там нет, от холода сморщился папа. Идём быстрее домой. Я замёрз.
И он попытался увести её от большой тёмной кучи листьев. Рыжая девочка пожала плечами.
Я видела. Я видела свет.
Свет в куче старых листьев? удивился папа. Такого не бывает. Не может быть.
Но девочка уже была рядом и, разрывая верхний слой, наткнулась на него. На рыжего кота.
Папа! закричала она.
Я же видела. Это он.
Кто он? удивился папа, подойдя.
Вот он, сказала девочка и попыталась поднять закоченевшее тельце.
Оставь его, сказал папа.
Он уже умер. Мы же не будем тащить домой мёртвого кота.
Он не умер, ответила рыжая девочка. Я знаю. Я знаю. Он живой. Я видела свет в его глазах.
Свет в глазах кота? пожал плечами папа.
Он подошёл ближе и, подняв тельце, попытался услышать или нащупать сердцебиение.
А Ваське так хотелось спать. Так хотелось. Сон склеил его веки, и тепло наполняло его тело. И голос внутри шептал ему:
«Спи, спи, спи Не открывай глаз».
Но этот голосок. Тоненький детский голосок всё повторял и повторял упрямо:
Свет в его глазах.
«Чего они от меня хотят? Зачем снова мучают? Почему не дают спокойно уснуть?»
Он с трудом разлепил глаза, чтобы увидеть их. Кто-то даже сейчас мешает ему.
Вот! закричал детский голосок. Вот! Я же говорила. Ты видел? Снова. Свет!
Да какой свет?
Удивился он, но Снял с себя куртку и, завернув в неё рыжее тельце, пошёл в сторону дома.
Дочка побежала рядом с ним. Она торопилась за ним.
Пап, папочка. Пожалуйста, быстрее. Ему же холодно.
Они исчезли в подъезде, а потом В окнах пятого этажа вспыхнул свет.
Ваську купали тёплой водой и поили подогретым молоком. А девочка
Девочка уговаривала его:
Ты только не умирай. Не умирай, пожалуйста.
И лёд на его шерсти растаял. И в душе растаял.
И большой рыжий кот с удивлением наблюдал, как папа с дочкой заботятся о нём. Он уже проснулся, и теперь ему по-настоящему тепло.
Тепло наполняло всю его суть. Нет, тепло не от батарей. А от маленького детского сердца.
А снаружи стоял он. Тот, кто иногда приходит на помощь.
Он стоял и смотрел на окна пятого этажа, что светились.
Он стоял и говорил:
Всё, что могу. Всё, что могу.
Постоял и, немного подумав, добавил:
Свет не каждый его видит. Не каждый. И не каждый, кто видит, может сохранить.
А Васько, глядя на девочку с рыжими волосами, не думал о величии человека. О таких вещах думают люди. Он думал о своём.
Он видел свет. Свет в её глазах.
